на предыдущую страницу

32

- Девушка, вам есть что скрывать! Я знаю!
- Чего?..
 
 Молодая бабища остановилась около Страшилы и посмотрела на него испуганно.
 Мимо Страшилы вообще трудно было пройти, не оглянувшись.
 
 Разряженный в пух и прах, он торчал в торговом ряду, как шишка на лысине. Он не стоял за прилавком, как соседи, а носился перед ним, хватая за руку каждого встречного и поперечного. После стычки в Сплите Страшилин нос глядел в сторону, и один зуб пришлось удалить. Как ни странно, это придало его физиономии законченный вид балагура и весельчака.
 
 Итак, дородная деваха остановилась перед Страшилой и ждала, что он еще скажет. Они славно смотрелись рядом.
 А Страшила интимно понизил голос и забормотал скороговоркой:
 
- Ваша талия... Ну, вы понимаете, я и сам страдалец... В общем, вам нужно носить свободное... Могу предложить пальто, в котором и сам бы ходил, не снимая... будь я женщиной... особенно такой, как вы, мадмуазель...
- Чево-чево?..
 
 Из за спины девицы Солнцем взошла ее мамаша. Она недовольно покосилась на Страшилу, но прохвост улыбнулся ей во все зубы, и она не смогла сдержать ответной улыбки.
 
- Мадам, объясните вашей дочери, что я желаю ей счастья. Я и мое пальто... Взгляните... - в руках у Страшилы по мановению волшебной палочки само собой возникла югославская тряпка. – Посмотрите на эту ткань... Это котенок, а не ткань. Хочется поставить перед ним блюдце молока, правда? Попробуйте. Погладьте его...
 
 Мамаша послушалась и погладила. Страшила, сладко мяукнув, распахнул пальто и взмахнул им, как тореадор.
 
- Мадам! Вам оно тоже пойдет... Но... Вы понимаете... Ваша дочь не может носить приталенное... Она у вас такая красавица!.. Но приталенное – это не то, что вам нужно...
- Ма-ам... А я хотела как раз приталенное... Без пояса...
- Оооо! – Страшила, кажется, приготовился падать в обморок. – Ну конечно! О каком поясе может вообще идти речь... Я специально откладываю все пояса, чтобы потом сделать из них веревочную лестницу... Вы знаете... - он снова понизил голос – в прошлой жизни я был графом Монте Кристо... Теперь страдаю от генетических воспоминаний...
 
 Неся эту чушь, он успел облачить несчастную тумбочку в пальто и теперь отпрыгнул назад.
 
- Боже! Боже мой! Мадам! Я хочу сделать предложение вашей дочери. В этом пальто она неотразима!
- А у вас есть с другими пуговицами?
- С другими пуговицами? Да у меня их столько, чтобы хватит на пристегивание Америки к Китаю, мадмуазель. Какие хотите? Золотые? Деревянные? Пластмассовые? Есть пуговицы из слоновой кости... Чтобы сделать каждую из них, в Антарктиде забивают одного слона. Делают из бивня пуговицу, а остаток сжигают в печи...
- Да ну!
- Представьте! У меня целое стадо этих пуговиц! Еще вчера оно носилось по саванне и громко мычало, вдыхая тропические ароматы...
- Вот рукав...
- Рукав? Кто сказал “рукав”?
- Длинноват...
- Боже... Вам просто необходимо прятать руку своей дочери. Иначе ее каждый день будут просить. И сердце. Десятки кавалеров. А когда наружу точат только пальчики... - Страшила галантно взял названное в свою лапу, - У вас еще есть шанс дойти до дома без толпы женихов...
 
 Сомлевшая девица таращилась на Страшилу. А он продолжал заливаться соловьем...
 
- Нет, вы только посмотрите, мадам! Еще вчера ваша девочка ходила в школу, путаясь в косичках... А сегодня... Принцесса... Нет! Королева!..
- Разбойник... Ну что, Маша? Нравится?
- Ох, - простонала Маша. Осталось неясным, нравилось ей пальто или продавец, но очевидно было одно: идти дальше ей расхотелось...
- Ладно, молодой человек. Берем.
- Эх... - Страшила посмотрел на пальто, будто расставался с лучшим другом... - Берите. Оно принесет вам счастье...
- А вы бы зашли к нам на чай, - пробасила мамаша, отсчитывая деньги.
- Не вопрос, мадам. Ждите в гости. Запишите ваш телефон прямо на этой купюре... Нет... Не на десятке. На полтиннике... Десятка этого не заслужила...
- До свидания, молодой человек. Ждем вас.
 
 Мамаша увела за руку остолбеневшее чадо, которому и впрямь шла обновка. А Страшила вальяжно зашел за полог прилавка.
 Там сидел Генка.
 
- Ну, как?
 
 Страшила показал большой палец.
 
- Еще одно.
- Хорошо. Сколько осталось?
- Этих – два. Бежевых – одно. Черные закончились.
- Молодец, граф.
- Рад стараться, ваше сиятельство. Что братки?
- Приходили, сукины дети.
- Много взяли?
- Как всегда.
- А менты?
- По божески. С тех пор, как ты куртку для сержантской дочки подарил, помягчели.
- Хорошо...
- Нормально...
- Ген, - Страшила посерьезнел, - Слышь...
- Ну?
- А ведь мы теперь при бабках. Давай, что ли, квартиру снимем?
- Ага. Скажи еще – купим.
- А что. Еще годик – и у каждого по квартире будет.
- Этот годик еще прожить надо. Нет, Страшила. Бабки нельзя из оборота вынимать.
- Ну... Ты хоть костюм себе купи нормальный. Тебя же стыдно людям показывать.
- А я и не показываюсь. Иди, Страшила. Хватить пиздеть почем зря. Время идет.
- Иду, иду. Куда я денусь.
 
 Страшила выскочил обратно в просвет торгового ряда, на бегу надевая улыбку.
 Перед прилавком стояла странная пара. Высокий парень в камуфляже, с морщинами на молодом лице, которые казались шрамами, и девушка “с окраины”, простая, как рублевая бумажка. Как новенькая рублевая бумажка.
 
- Ты тут хозяин? - грубовато спросил парень.
- Я.
- Почем пальто?
- Двести.
- Не скинешь?
- Как ветерану – сто восемьдесят – серьезно сказал Страшила. – Больше не могу.
- Давай.
- Не надо, Сережа, - сказала девушка. – Нам не хватит.
- Хватит.
- А тебе на куртку?
- Я сказал – хватит.
- Сто семьдесят, - сказал Страшила. – За что брал.
- В кого это ты такой добрый? – ощерился парень.
- Солдатам скидка.
- Гляди-ка, Тася. Ты у нас солдат, оказывается... Ладно... - он полез в карман и достал деньги. – Держи сто восемьдесят, как просил.
 
 Это был тот случай, когда Страшила закрыл фонтан и спокойно оформил покупку. Он старательно завернул пальто и поглядел вслед уходящей паре. Солдат немного хромал при ходьбе.
 
 Страшила тряхнул головой, сбрасывая неловкость, и снова надел улыбку. На сей раз она прицепилась чуть криво.
 Но с другой стороны шел следующий покупатель, перед которым церемониться не стоило.
 Представитель недавно придуманной “кавказской национальности”, он был одет дорого и броско. Тряпки явно не отсюда. Не с рынка.
 
- Оооо! – Страшила засеменил навстречу, как приказчик. – Вот дорогие гости... За чем пожаловали?
 
 Со стороны могло показаться, что он знает покупателя сто лет. На самом деле видел его впервые. Тот остановился и прищурился.
 
- Пальто для вашей девушки, уважаемый... Зачем цветы? Зачем шампанское? Вот он, лучший подарок!
- Это для какой такой девушки? – спросил прохожий с сильным акцентом.
- Для Лены, Светы, Оли, Тамары... На всех хватит, уважаемый!
 
 Страшила даже говорить стал на восточный манер, прохвост.
 
- Ну, Светка на такое и не смотреть не будет... - улыбнулся покупатель.
- Пусть смотрит на вас. А на пальто зачем отвлекаться?! На пальто вы будете смотреть... А пуговицы как легко расстегиваются... - Страшила будто бы даже покраснел, каналья.
- Думаешь?
- А то! Девушка! – Страшила схватил за руку проходящую мимо красотку, - побудьте фотомоделью, прошу вас. Вы ведь об этом мечтаете, верно? Вот этот человек – с телевидения. Он пришел сюда за костюмами нашей эпохи. Покажите ему, как может выглядеть тургеневская барышня конца двадцатого века... Ну же... Молодцом... Так. Теперь застегнем пуговицы... Смотрите, уважаемый! Это же сказка, а не пальто!
- А девушка почем?
- Что?!!! – девица покраснела, как рак. Только мысли о телевидении удержали ее руку от пощечины.
- А девушка одна. Выставочный экземпляр! – Страшила разрядил ситуацию легко, как грошовую тайваньскую батарейку. – Кстати, милая. Вам очень идет это пальто, вы знаете? Вам просто необходимо купить что ни будь в этом роде. Не обязательно у нас, вы понимаете... Походите, посмотрите... Но этот фасон удивительно подчеркивает вашу талию. Вы знаете об этом? У меня есть пояс... Это сказка, а не пояс... Ваш пояс девственности по сравнению с ним – это просто бельевая веревка...
- Сколько стоит? – спросила девушка.
- Двести. Для вас – сто девяносто.
- Дорого.
- Да. Но вы ведь не хотите показаться дешевой штучкой... особенно перед товарищем с телевидения. Правда?
 
 Девушка рассмеялась.
 
- Сколько их тут у вас еще?
- Одно. Последнее. Как любовь в сорок лет. Пока будете искать другой вариант – останетесь у разбитого корыта.
- Красноречивый молодой человек...
- Ах, если бы молодой... Так берете? Завернуть? А что вы делаете сегодня вечером? Куда вы пойдете в обновке? Я знаю одно местечко!
- Хорошо. Напишите ваш телефон и сложите его в карман. Я беру пальто...
- Как скажете. Мой телефон очень прост. К нему подойдет старая пифия, спросите у нее “Это рай?”. Пока она будет ругаться и кашлять, попросите ангела по имени Страшила. Это я...
- Хорошо. Возьмите деньги.
 
 Страшила взял деньги, будто это была шипящая змея. Потом долго смотрел вслед девушке. Когда он обернулся, восточный человек все еще был рядом.
 
- Ну что, уважаемый, - спросил Страшила. – Увидели, как это будет смотреться на вашей Свете?
- Увидел, увидел...
- В конце концов, - Страшила заговощицки понизил голос, - для чего мы покупаем эти вещи, как не для того, чтобы потом снимать их... Берете?
- Нет. Вот что, дорогой. Я к тебе по делу. Тебя и Гену хочет видеть Гога.
- Гога?! – ужаснулся Страшила, - Тот самый?
- Тот самый. Так что сворачивай свою лавочку и заходи в офис. Скажи, что от Георгия.
- Слушаюсь! – в лакействе Страшилы было что то лихое. Шестеркой он не выглядел никогда.
- Гогу будешь слушаться. Приходи...
 
 Восточный человек пошел дальше, и только теперь Страшила заметил, что за ним следом идут два неприметных молодца с рысьими глазами.
 Он крякнул и рванул на “заднюю сцену”.
 
- Генка, аврал! Все слышал?
- Все.
- Пойдем?
- Пойдем.
- Я собираюсь...
- Страшила? – в Генкином голосе прозвучало что-то, от чего Страшила замер и поглядел на друга.
- Этот солдат. Он высокий?
- Да.
- Зовут Сергеем?
- Вроде бы.
- Черный такой? И на левой брови – шрам?
- Шрамов там много. Вроде, и на брови есть. А что?
- Ничего. Пошли к Гоге...